Это была статья, написанная мною к маминому юбилею, — ее опубликовали тогда в беленьком «доваковском» Вестнике ЧелГУ. Мама внимательно прочитала и спросила меня: «Это ведь ты писала?» (там не было подписи — «от коллектива филфака». Ну, ясно, что я, кто еще столько бы «личного» материала нарыл…
Но статья ей понравилась, хотя юбилей ее раздражал и злил. Я еле-еле уговорила ее поучаствовать в публичном событии. До сих пор невозможно забыть — ученики от первого до третьего этажа по всей лестнице с цветами, ректор и проректоры уже сидят, а юбиляр является с опозданием… но это был настоящий, триумфальный юбилей, море обожания и искренних слов, никакой формальщины тупой, в общем, я не жалею, что маму уговорила на все это.
Столько ее учеников прикатило — уже седые все, старые, кто лыс, кто толст, но все те же мамины «детки». Великий, настоящий, прекрасный человек — была и остается. Люди, умирая, не исчезают, не пропадают. Они живут дальше — невидимые и свободные.
Галина Яковлевна родилась в учительской семье в маленькой деревне Сметанино под Смоленском. Это было в 1933 году. В 1940 г. она поступила в первый класс Купринской семилетней школы, а в первые же ее летние каникулы началась война. Смоленск принял удар на себя так же, как и в 1812 году, — остались одни руины. Недалеко от Сметанино был расположен авиационный завод, и немцы бомбили край методично и беспрерывно (в завод так и не попали, зато вокруг все было перепахано). Галина Яковлевна помнит, как они с ребятами купались в реке, и прямо над ними на бреющем полете шел самолет – немец смотрел на них сквозь большие защитные очки, его хорошо было видно с земли. Он дал по ним очередь из пулемета – и все бросились бежать. Война стояла у дверей. В 1941 г. семья эвакуировалась в село Квасниковку Саратовской области. Там Галина закончила четырехлетку. Это были тяжелые времена – она переболела всеми болезнями подряд, не успевала излечиться от одного недуга, как ее уже караулила новая беда. Она помнит, как мама вырезала ей из хлебного мякиша разных зверюшек – зайчиков, собачек – чтобы уговорить съесть хоть кусочек. В 1945 г. все вернулись на Смоленщину, опять поселились в Сметанино. Мама Галины, Софья Абрамовна Капустина, была директором старейшего народного учебного заведения Смоленской области, основанного в середине 19 века, – Вонляровской школы. До войны школу называли «Красненькой» – по цвету кирпича, из которого она была сложена. Немцы школу разрушили, и после освобождения края она была восстановлена наспех – просто длинный сарай, бревенчатые стены, печки, парты с откидывающимися крышками и отверстиями для чернильниц… Здесь Галина проучилась до седьмого класса – школа была семилетней. Десятилетнее образование она получила в Катынской средней школе, которую окончила с золотой медалью в 1950 г. В том же году поступила в Смоленский государственный педагогический институт им. Карла Маркса на историко-филологический факультет, который окончила с отличием в 1954 году.
Здесь заканчивается «смоленская» часть ее биографии. Конечно, связи с родным краем не разрывались. Каждое лето приезжала она к родителям. Каждое лето потом проводили там ее дети. Сейчас нет ни дома, где жили Софья и Дарья Капустины, ни колодца под горой, куда надо было ходить за водой, ни старой бани… Только яблони продолжают гнуть к земле ветви с огромными желтыми плодами и ронять их, как слезы, в бурьян и поникшую траву. Только так же, как раньше, шелестят жестяными листьями серебристые тополя. Только речка течет не спеша мимо старого деревенского кладбища, основанного на месте церкви, ушедшей однажды во время службы глубоко под землю – в бездонную карстовую пещеру. И так же, как и много лет назад, хлопочут неугомонные грачи в своем овраге…
А Галина Яковлевна по распределению уехала работать учителем русского языка и литературы в город Щучье Курганской области, где проработала до 1970 г. учителем, завучем, директором; была награждена значком «Отличник народного просвещения» Министерства просвещения РСФСР.
Щучье – родина ее младших детей. Маленький городок, который и городком-то назвать трудно. Грязные улицы, облупленные дома. На самом выезде к железнодорожной станции стоит небольшая двухэтажная коробка с перекошенными рамами… Когда-то Галина Яковлевна мечтала получить в этой «коробке» квартиру. Но впереди был новый поворот жизни – Челябинск.
Пять лет проработала она учителем и завучем средней школы № 135. Так, как работала она, наверное, никто не работал ни тогда, ни сейчас. Она буквально жила в школе. Все проблемы учеников и учителей были ее личными проблемами. Если ученика выгоняли из дома пьяницы-родители, он жил в ее семье. Если случалась беда – Галина Яковлевна первая приходила на помощь, не важно, день на дворе или ночь, мороз или жара. Наверное, школа № 135 была единственной в городе, где первого сентября висело стабильное расписание на всю первую четверть – без досадных окон и «накладок», стройное и всех устраивающее. Совсем недолго затем она проработала в школе № 123. А потом – с двадцатилетним преподавательским стажем – оказалась в только что сформированном Челябинском государственном университете. Сначала заведовала подготовительными курсами, потом была начальником учебного отдела, а с 1981 по 1998 год возглавляла филологический факультет. Деканом она стала сразу после защиты кандидатской диссертации по методике преподавания литературы в Ленинградском государственном педагогическом институте им. Герцена. Время ее деканствования навсегда останется «золотым веком» филологического факультета, легендарной эпохой. Почему она смогла добиться того, что исчезло сразу после ее ухода с поста декана, — настоящей и полноценной жизни, установления традиций, создания рабочей и здоровой атмосферы, превращения факультета в уютный и гостеприимный Дом? Да потому, что она (впрочем, как и во время ее работы в школе) жила с факультетом одну неразделимую жизнь. Первая приходила и последняя уходила. Теперь ту работу, которую она делала одна, выполняет целая армия сотрудников. Она не только знала всех студентов в лицо и по именам, но и помнила все их проблемы – от несданных «хвостов» до разводов и запоев. У нее был один девиз: сохранить каждого студента. Сколько человек было отчислено за время, пока Галина Яковлевна была деканом? Можно пересчитать по пальцам, и то большую часть она же уговаривала восстанавливаться и завершать образование. Она была мамой всем своим воспитанникам – и они никогда не забудут ни ее доброты, ни ее строгости. Конечно, могла и прикрикнуть, причем весьма гневно. Зато результативно – мигом делалась вся работа, исправлялись ошибки – и никто не чувствовал себя обиженным. Сколько ненужной работы приходилось делать в ту советскую эпоху! И шли студенты, и делали – потому что Галина Яковлевна попросила. Иногда и в самом деле только ради нее.
А впереди была еще защита докторской, профессорство на двух кафедрах сразу, ежегодные педагогические практики, и уроки, уроки, уроки – без школьников Галина Яковлевна свою жизнь не представляет и по сей день…
Много ли в нашем университетском штате таких замечательных людей? Кто из преподавателей может сравниться с ней альтруизмом, самоотверженностью, бескорыстием? Много ли таких людей на нашей Земле?..